Критик Александр Гаврилов о пропаганде чтения и литературных клубах

В начале декабря были поведены первые итоги проекта «100 книг, изменивших жизнь». На протяжении месяца звезды кино и шоу-бизнеса рассказывали о литературных произведениях, которые их изменили, а участники пытались отгадать, из какой книжки «звездного» списка взята та или иная цитата. Подобный проект в России — не первый, но корни таких инициатив уходят в европейскую традицию. О крупных проектах, прививающих любовь к чтению, рассказал редактор и литературный деятель Александр Гаврилов.

— С какими зарубежными кампаниями можно сравнить «100 книг, изменивших жизнь»?

— Самым громким и ранним является проект Get Caught Reading. В буквальном смысле — «схвачен на месте чтения». Этот проект, созданный в США, очень хорошо был принят в Великобритании, а дальше его запустили в Польше и других европейских странах.

Проект проводился в 1980-е и был в основном постерным: разные знаменитости, от писателей до спортсменов, были сфотографированы с книгой в руках.

— Я слышала, что в Великобритании проводилась книжная акция с участием известных спортсменов. Что это была за инициатива?

— Это был один из моих любимых проектов — Reading Champion, на который частично повлиял Get Caught Reading. Его запустила одна из британских общественных организаций, занимающихся развитием грамотности в стране.

Сотрудники этой организации опросили учащихся младшей школы и обнаружили, что мальчики из неполных семей вообще не читают. Эти дети ни разу в жизни не видели читающего мужчину, поэтому считали чтение не мужским занятием.

Матч за чтение
Три года назад в России прошла похожая кампания под названием «Матч за чтение». В рамках этого проекта известные футболисты не только фотографировались с книгами в руках, но и рассказывали, почему чтение для них так важно. Проект был создан издательством "Эксмо" и проводился при поддержке правительства Москвы.

Тогда и был создан проект Reading Champion, который включил в себя два этапа: чемпионат по чтению и параллельно запущенную постерную акцию, на которой культовые спортсмены, так же как и в Get Caught Reading, фотографировались с книгами. Они ничего не говорили, просто демонстрировали, что иногда им случается держать в руках книгу. Это очень известный в мире и хорошо описанный проект.

Другая известная британская инициатива называлась The Big Read — «Большое чтение». Это был огромный проект, который включил в себя три основных элемента.

Первый – это программа на BBC, посвященная выбору 100 главных книг страны. В итоге телефонное голосование превратилось в целый конкурс, где телевизионные "монстры" защищали разные книжки.

Вторая часть проекта – открытый телефонный опрос жителей Британии, на предмет того, какие книжки, по их мнению, входят в эту сотню. Получившийся в итоге список я читал с большим удовольствием, потому что в него вошли и классические вещи — например, "Большие надежды" Диккенса, и новые книги - такие как истории про Гарри Поттера.

Мне кажется, англичане продемонстрировали мощную волю к пониманию себя. Организаторы проекта не велели всем прочитать 100 хороших книжек, они спросили нацию, какие книги хорошие.

— А каким был третий этап?

— Одновременно с двумя предыдущими акциями, проект The Big Read запустил огромное количество читательских групп и подготовил модераторов читательских клубов. Это были группы, располагавшиеся в библиотеках, культурных центрах и в муниципальных домах собраний.

Я знаком с одной прекрасной дамой, которая вела такой читательский клуб в электричке Глазго – Эдинбург. Она ходила по поезду, одетая в форму и с бэйджем The Big Read, и предлагала людям, читающим в это время какие-то книги, встретиться и обсудить прочитанное.

— Где же они собирались, если знакомились в электричках?

— Участники этого клуба встречались по субботам на железнодорожной станции между Глазго и Эдинбургом. Сначала они говорили о популярных книжках, потом перешли на более серьезную литературу. Во время ланча они сидели в привокзальном ресторане за чашкой чая и обсуждали прочитанные за неделю книги.

Еще вспомнился крупный американский проект One book – one city, где каждый город читал свою книгу: про нее устраивались выставки, ее обсуждали на дискуссиях и так далее. Однако руководитель проекта, глава Фонда поддержки искусств в США, категорически отказался от детских книг.

— Но почему организаторам так не понравились детские книги?

— Все хотят, чтобы читали дети, и никто не хочет читать сам. Взрослые перекладывают эту работу на ребенка: «Мы уже отмучились, нам это делать не надо, а ты теперь страдай». В результате чтение для человека становится детским, несерьезным и глупым занятием. Я думаю, что это совершенно неправильно, мне-то точно стоит перечитать книжки, которые я читал в детстве.

Нужно, чтобы взрослые, как лидеры общественного мнения, показывали, что чтение — это важная вещь. 

— Можно ли говорить о каких-то результатах европейских кампаний?

— Британский проект The Big Read показал, что чтение важно для британцев, а при помощи опроса создатели кампании попытались исследовать ядро национальной культуры. Читательские же клубы в этом проекте сформировали новые практики чтения и обсуждения текстов.

Со времен Советского союза мы привыкли, что неграмотному человеку надо навязать хорошие литературные вкусы. Но, если тот же "Гарри Поттер" или "Винни Пух" являются частью культуры страны, то это чтение и нужно поддерживать. Посыл таков: «Вся Британия проголосовала за "Винни Пуха", какой ты британец, если ты его не читал». У нас другая идея: «Хороший ли ты человек, если не читал, например, Солженицына?». И, к сожалению, даже там, где чтение остается — в электричках и метро люди читают много — обсуждение, осмысление и работа над текстом не имеет формы. Неприлично прийти в выпивающую компанию и начать разговаривать о книгах. Я, как человек постоянно так поступающий, знаю это не понаслышке.

— На фоне всего того, что вы рассказали о зарубежных инициативах, можно ли сделать вывод об успехе или неуспехе русского проекта?

— Комплекс того, что делают организаторы проекта «100 книг, изменивших жизнь» похож на то, что я описал. Почему-то создателям кампании кажется, что лидеры общественного мнения — это музыканты и спортсмены. Я же думаю, что подросткам, как и взрослым, может быть интересно мнение публичных интеллектуалов — Познера, например. А вот что читает певица Нюша, уже менее значимо.

Я не критикую Общественную читательскую инициативу (один из создателей проекта «100 книг, изменивших жизнь», ред.), они начинают большой путь, а как мы знаем, путь в тысячу миль начинается с первого шага. Большая удача что такой проект появился, потому что все остальное существенно хуже. Но куда нас заведет этот путь в тысячу миль, мы пока не знаем.

— И все-таки, чего не хватает в кампании «100 книг, изменивших жизнь»?

— Мне кажется, в нем необходимо усилить прямой контакт, ввести какие-то новые формы активности вроде уже упомянутых читательских клубов.

Такие клубы хороши тем, что они существуют долго и ты точно знаешь, что каждую субботу, приезжая в Тверь, можешь зайти в привокзальный ресторан и поговорить с людьми о книгах.

В России все знают, как надо, но никто ничего не делает. Если перевести на более интеллектуальный язык: в России есть выдающаяся культура модельных образцов и почти отсутствует культура практических решений. Иностранцы веселятся над тем, что Москва такая подвижная, а нас уже достало, что невозможно дважды зайти в одно кафе, не то что в одну реку. Наша страна чрезвычайно переменчива и в ней просто необходимы какие-то постоянные институты.

Раиса Ханукаева, источник: m24.ru