Лев Данилкин: январские тезисы

Что нужно сделать с книжками, чтоб всем от этого стало лучше.

1.
В 2005 году зафиксировано – больше трети населения России (37%) не читает книг вообще.
В 2008 - не читают книг уже 46% взрослых россиян, то есть почти половина.

Тенденция понятна
Само по себе это было бы не страшно – но вместе с тем, что происходит в образовании – в школах и вузах - а там караул, – эта статистика означает, что страна соскальзывает с достигнутого цивилизационного уровня.
Проще выражаясь -  в ад катится. Катастрофа

2.
Это с одной стороны.
Но есть другая сторона
Появление второго формата книги
Появление специальных устройств для чтения
Феномен глобальных бестселлеров

Мир меняется

Как говорил Мао – когда дует ветер перемен, надо не заслоняться от него щитом, а строить ветряные мельницы.
Надо просто компенсировать дефицит одного за счет избытка другого.
Преодолеть интеллектуальную деградацию общества  - за счет кое-каких реформ, связанных с функционированием книжной культуры в обществе

Дело не в том, чтобы «спасти книжную индустрию» или «улучшить показатели чтения в среднем по стране»
Ситуацию в узком секторе можно разыграть как ключевую карту, изменить через это многое другое -  и всем от этого будет лучше

Итак, что надо сделать:

3.
Надо ввести фиксированные цены на книги
Как во Франции и Германии
Цена книги на всей территории России должны быть одинаковой.
Фиксированная цена  даст возможность открывать мелкие книжные магазины, которые не смогут душить демпингом крупные торговцы
Фиксированная цена означает – много книжных магазинов, близких, доступных, квалифицированно сделанных
Мелкие книжные магазины – это места, где к книгам относятся не как ко всем прочим товарам
Книжная лавка – это место, где за выбор книг будут отвечать книжные люди, где ассортимент не будет комплектоваться автоматически из списка бестселлеров и новинок.

4.
В России, очень литературной стране, неправдоподобно мало книжных магазинов. Это гигантские потери для общества. Должно быть много книжных магазинов, где книжками не просто торгуют – но реально приобщают людей к культуре чтения.

От книжных супермаркетов тоже есть свой прок, но только в маленьких лавках можно использовать эффект длинного хвоста – а не умереть из-за него.

5.
Ридеры, напоминаем: устройства для чтения книг специальные. Смысл их в том, что читать с них – не то же самое, что с компьютера: глаза не устают, другая технология.
Курьез с ридерами состоит вот в чем  – ридеры не убивают обычные книги.
Есть статистика: покупатели ридеров не только не отказываются от обычных книг, но начинают покупать больше
Т. е. больше ридеров - больше читателей, больше интереса к книгам

Сейчас ридеры резко дешевеют, и особенно выигрывают те компании-книготорговцы, которые сами же их и выпускают.  Бум ридеров обсуждается как новый тип бизнеса, нечто, на чем можно зарабатывать не меньшие, а большие деньги, чем на бумажных книгах.

На самом деле, надо использовать момент всем вместе, на благо общества,– а не отдать его хозяевам индустрии, бизнесменам-издателям
Ридеры -  инструмент для проектирования лучшего будущего для всех , а не вульгарное средство заработать на новом типе потребления 

Общество извлечет больше пользы, если  государство само будет внедрять ридеры.

Государство должно финансировать их производство – настолько массовое, что они должны быть дешевле, чем везде.
Производить их могут на Тайване, если дешевле, - но это должен быть гигантский заказ, позволяющий резко удешевить стоимость ридера, в идеале долларов до 40-50.

Ридеризация – как всеобщая вакцинация; они должны продаваться везде, максимально дешево. Государство продвигает эту программу.

6.
Пока внедрением ридеров с учебниками занимается только губернатор Шварценеггер в Калифорнии,
На самом деле – это очевидное будущее
Всем школьникам  и студентам бесплатно раздаются ридеры – в которые закачаны учебники, на весь курс обученияю
Эти учебники - обновляющиеся, перезагружаемые, непортящиеся, интерактивные

Бумажные учебники отменяются.

Замена учебников ридерами будет иметь очень долгосрочные последствия: другой тип ученика, другой субъект познания формируется

Еще один потенциальный эффект ридеризации: убить индустрию учебников - мафиозную;  крайне лакомый, крайне прибыльный, гарантированный от потерь рынок; если убрать из него бумажную базу, производство, – можно очень много на этом выгадать, сэкономить – и по-другому использовать средства

Кроме того,  ридер, в котором информация легко модифицируется, должен компенсировать ослабление человеческого материала,  деградацию преподавательской культуры.
То есть ридеризация - довольно дешевый способ удержать от падения образовательную сферу – а она страшно просевшая, надо ее любыми средствами вытягивать, за все хвататься

7. 
Надо объявить программу «Государственное Пиратство»
Суть - обобществление электронных копий всех книг. Все, что издается на бумаге, одновременно должно выкладываться бесплатно. И так по большей части все это происходит – но пусть теперь в обязательном порядке.
Цель – понижение порога доступности книг до минимального.

Государству выгодна бесплатность и доступность цифрового контента;  ему выгодно, не тратя много денег, иметь образованных граждан. Это важнее авторских прав.
Никаких препятствий Гуглу - пусть все оцифровывает -– чтоб все было бесплатно
Государство обеспечивает гражданам платформу – устройства и контент – для самообразования. Оно вовлекает граждан в чтение – и таким образом обеспечивает, в долгосрочной перспективе, свои интересы.

8.
По сути это – не экспроприация, а национализация (временная, возможно) накопленных культурных ценностей – в национальных интересах. Как военный коммунизм.  
Издателям придется отказаться от планов зарабатывать на электронных книгах – и делать бизнес по-прежнему на бумажных.
На круг от приучения к чтению выиграют все, и издательства тоже; чем больше бесплатного, тем лучше купят платное, бумажное; известный эффект синергии

9.
Государство не должно стесняться того, что лезет регулировать эту индустрию – а люди не должны паниковать из-за того, что государство вмешивается в то, во что вроде бы не должно.
Политика невмешательства – неэффективна
Государство должн использовать новую ситуацию, подворачивающиеся возможности, дешевизну технологий  (ридеры, эл. книги) и оптимизировать систему, оставшуюся от XIX в

10.
Мы имеем то государство, которое имеем –  без идеологии,  не желающее вкладывать адекватные средства в образование граждан; однако – желающее удержаться на известном цивилизационном уровне.
Само государство принципиально не трансформируемо -  историческая матрица такая.
Но работать и с таким можно, изменять что-то с его помощью

Такое государство - у которого нет идеологии, в котором тотальная коррупция и у которого нет охоты вкладываться в высш образование -  должно поступить как Гугл –  обеспечить инфраструктуру, внутри которой дальше само будет функционировать образование

Отдать самим людям на откуп все это
Как бы то ни было, это дешевле и эффектнее, чем вбухивать средства  – тем более, слишком поздно - в фундаментальную науку
Просто чтение – самый дешевый способ удерживать страну в категории перспективных, даже в самых неблагоприятных экономических и политических обстоятельствах.  Песпектива – и сохранение национальной матрицы.
Пусть будет нация самоучек – но лучше так, чем никак

Т е государство (в тех областях, к-е ему все равно не интересны экономически) чтоб было не источником, а связывающей структурой, посредником

Чтоб возникла воронка, куда всех – хочешь – не хочешь – засасывало бы.

Государство, у которого есть свои интересы, обеспечивает их через квотирование.
Государство, которое вкладывает средства в инфраструктуру индустрии,  имеет право вводить квоты, использовать цензуру – регулировать контент.

Цензура должна быть не идеологическая, а качественная
Это реакция на Длинный хвост, естественная вещь
Рынок не справляется с саморегулированием. Книг слишком много – это хорошо, но люди не могут выбрать.

Например, квота (или заградительный налог) на переиздание бумажное того, что есть в электронном виде, т е квота на возраст.
Есть очень много книг, на которые пора перестать тратить бумагу

11. 
У государства должна быть монополия на систему книгораспространения – аналог монополии на нефтегазовую «трубу»
Чтобы система работала (проблема в том, что в книжном магазине очень часто должен меняться ассортимент), государство строит в больших городах гигантские книжные логистические центры, то есть  организует то, с чем никто, кроме государства, в исключительно большой стране не справляется 

А дальше – мелкие магазины, сети и супермаркеты оттуда черпают
Поскольку цена одинаковая, никаких скидок и закулисных сговоров, все чисто, нет пространства для махинации
Когда этим занимается государство – получается эффективнее, чем когда конкуренция. 
Конкуренция самих сетевиков не выгодна обществу - от этого несут потери читатели в конечном счете

12.
Библиотеки
о них редко говорят: закрыть или приватизировать, но очень часто закрывают и очень часто перепрофилируют и, по сути, - приватизируют

На самом деле, библиотеки – не токсичный актив, от которого надо избавляться в новую эпоху
Библиотека – это не обязательно склад книг
Вообще, вопрос о том, какие там должны быть книги - бумажные или электронные  - не самый важный.
Библиотека – место, где много устройств для чтения книг, место, где можно бесплатно и легко закачивать книги в свои ридеры, место, где можно консультироваться о чтении, об устройствах для чтения книг, настраивать их и чинить. Терминал для закачивания книг.
Как моторно-тракторные станции (МТС) в Советском Союзе.
Старые фонды – бумажные – сохраняются.
Новые книги – с определенного момента - только дигитальные копии

Библиотекари традиционно консервативны; их смущает дигитализация, Интернет и проч; но это не проблема, а преимущество. Надо грамотно использовать эту особенность. По сути, они становятся консервативными, потому что их угнетает Длинный Хвост, они не знают, что выбрать – и дигитализация и Интернет как источник этого сверхизобилия – вызывают у них отторжение. Слишком длинный хвост -  и свобода выбора оборачивается против тех, у кого она есть. Фактически такая свобода означает свободу закупать для формирования фондов то, что нравится «всем» - Донцову, а не Иличевского;  пошлость и мещанство.
Выход - централизация. Четкие рекомендации сверху. Закупка бумажных книг – только централизованно, не все что угодно.

13.

Надо вкладывать деньги в образование библиотекарей нового типа – которые не ухаживают за информацией, а в состоянии консультировать по ней.  Библиотекари – не складские работники, а – люди, обеспечивающие предоставление техпомощи, консультирующие  членов коммьюнити
Библиотеки, в отличие от интернета, где уже сейчас возникает глобальная онлайн-библиотека, - места, где информация четко структурирована и идеологически выдержана; там вам будет отбирать список для чтения не Гугл – по сути, «мудрость толпы», а мудрость того, кто дает библиотекам средства.
Государства.
Какая выгода государству содержать эти библиотеки?
Библиотека – часть государственной инфраструктуры, цель которой – не уход за информацией и предоставление гражданам спокойного досуга, а – обеспечение госинтересов в сфере культуры

14. 
Государство и писатели: особые отношения

Проблема государства – у него нет идеологии. Абстрактно-футбольный патриотизм, потребление и смехотворная «консервативная модернизация»

Государство имеет политику не только в книжной индустрии, но и в отечественной литературе.

Несколько писателей объявляются «национальным достоянием»
Это примерно то же самое, что статус академика – пожизненные привилегии и гаранти
Статус дается не за выслугу лет, а относительно молодым, действующим, незакостеневшим писателям
Это не культ личностей, но – знак глубокой заинтересованности.
Таким образом государство дает понять, что нуждается в их идеях, готово ставить на них, готово поддерживать их переводы на другие языки, готово прислушиваться к ним, что они – надежда нации, что от них ждут чего-то важного

15.
Сотрудничество с государством – не позорный коллаборационизм,  а нормальный этап писательского развития, для тех, у кого есть на это энергия.

Не все писатели - книжные черви, интересующиеся исключительно «языком»
По литературе последних десяти лет видно, что писателей – вовсе не поощряемых государством - занимают не только отдельные личности, но движения коллективов, массы, национальные идеи, общие смыслы.
Это значит, что писателям тоже интересно сотрудничество, что без внимания государства они не реализуют все свои возможности
.
Пока писателей сколько-то адекватно используют только кино- и теле-люди – Ал.Иванов ("Хребет Россия"), М.и С. Дяченко ("Обитаемый остров").
Потенциал  гораздо больше
Раз так – надо не игнорировать эту энергию, а эффективно использовать ее на общее благо.
Писатели - это люди, которым есть что сказать и которые не скомпрометированы, как политики.

Роман на заказ? Прекрасно.  Почему бы не писать про то, про что интересно государству, – если эти интересы все равно совпадают

16.
Есть большая проблема – современная отечественная литература неэкспортируема.
Раньше была экспортируема – Толстой-Достоевский – а теперь нет.
Немцы, испанцы, итальянцы, французы, турки – все произвели свои хиты, кроме русских
Отсюда - ощущение неуспеха, ненужности, закупоренности
Нужен такой же хит, как «Имя розы» и «Сто лет одиночества»
Как «Лолита», «Мастер и Маргарита» и «Живаго»

Такой хит нужен вовсе не только писателям
Он даст импульс, не только к литературе относящийся
Это как Олимпиада – не только гонорары спортсменам, но – энтузиазм заразительный и, в долгосрочной перспективе, увеличение здоровья нации
Нобелевская премия – то же самое
Власти надо этим заниматься - "ездить в Гватемалу выбивать Олимпиаду", делать так, чтобы русским нельзя было не дать Нобеля

17.
Эффект от Нобеля или международного хита скажется не только на литературе – но и вообще на чтении.
Общеизвестная мудрость последних лет: «реальный рост продаж почти всегда стимулируется отдельными книгами». «Когда у вас есть удивительная книга, такая, как «Код да Винчи» или «Гарри Поттер», это побуждает читать тех людей, кто не читал раньше много лет». "Когда появляется роман-хит, люди вспоминают, что чтение является приятным занятием".
Надо, чтобы из волны энтузиазма извлекали выгоду не только книжные капиталисты, а общество в целом

18.
Все эти "меры"  - утопия; если бы не одно обстоятельство.
Удивительное дело: чтобы провернуть все это, достаточно ОДНОГО энергичного человека.
Хорошо бы, чтобы он был кем-то вроде министра культуры
Не человек в пристойном сером костюме, а человек-с-идеями, человек, который был бы способен в условиях кризиса на принятие радикальных решений, эффект от которых – только в долгосрочной перспективе
Человек, который может одновременно и установить барьер для импорта, и наладить  экспорт
Человек, способный проводить политику культурного протекционизма – увеличить роль государства в культуре
Революционер и государственник одновременно

19.
Таким человеком был в России при Ленине – Луначарский, а во Франции при де Голле писатель Андре Мальро – персонаж с фантастической биографией. И именно при нем была разработана доктрина культурной исключительности Франции, и закон Ланга (который позже приняли), - о фиксированных ценах на книги, - тоже из его политики вытекает.

Кто мог бы стать русским Мальро?
Странным образом, есть такой человек.
Лимонов: абсолютное соответствие.
Он все про это знает – про книги – и способен проводить государственную политику
Способен использовать момент: во времена, когду дует ветер перемен, строить ветряные мельницы – а не загораживаться от ветра щитами
Смог бы использовать энергию писателей – и использовать ситуацию бума технологий
И он мог бы согласиться – потому что в политике ему нечего делать, там все зачищено, тогда как у писателей – есть влияние. Пелевин–писатель сейчас влиятельнее Лимонова–политика.
Просто надо соблазнить его этими параллелями с Мальро  и Луначарским
В конце концов, это единственная должность, ради которой он мог бы согласиться уйти из оппозиции.

20.
Надо не упустить момент, когда все меняется.
Надо взбаламутить рынок.
Одновременно либерализовать – и зарегулировать
Надо чтоб все вдруг пришло в движение, чтобы по телевизору показывали съезд писателей, на котором ругаются Лимонов с Алексеем Ивановым, а в Америке чтоб мели с полок какой-нибудь русский суперроман
Чтоб возникла воронка, куда всех  засасывало бы
Чтоб наступили духоподъемные времена
Уж конечно, книжки  и литература не могут изменить все – но это хорошая карта, которую надо разыграть, чтобы всем стало лучше.

Лев Данилкин, блог "О книгах" сайта "Афиша"