Как отмечает Рюдигер Вишенбарт, почти две трети глобальной системы производства добавленной стоимости (global value) принадлежит издателям всего шести стран. Заявление сделано на основе статистики за 2012 год: США принадлежит 26% от всей добавленной стоимости, Китаю 12%, Германии 8%, Японии 7%, Франции 4%, Великобритании 3%, всему остальному миру — 39%. Вишенбарт обращает внимание на то, что Китаю удалось стать вторым по величине книжным рынком в мире, в то время как Великобритания остается крупнейшим экспортером книг.
Помимо традиционно сильных книжных рынков, эксперт советует обратить внимание на страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай): «Эти государства сильно отличаются друг от друга, но их объединяет стремление упрочить свою позицию на книжном и книгоиздательском рынке. У них есть и другие общие черты: их население имеет довольно небольшой уровень дохода, а инфраструктура не приспособлена к доставке широкого ассортимента книг. В то же время… в плане понимания глобализирующейся экосистемы рынка книг, чтения и обучения эти рынки могут преподать нам важный урок». Таким уроком, по мнению эксперта, является быстрый переход к цифровым технологиям и электронным книгам, который Индии или Китаю совершить проще, чем развивать инфраструктуру для доставки бумажных книг.
В главе «Консолидация в международном издательском деле: примеры и эффекты» Рудингер Вишенбарт утверждает, что слияние Random House и Penguin, приобретение Hachette и Ingram издательства Perseus Book Group и покупка издательства Harlequin издательским домом HarperCollins — «лишь вершина айсберга». В Северной Америке и Европе наблюдаются точно такие же процессы. Так, в 2011 году шведское издательство Bonnier и финское издательство Sonoma обменялись импринтами, чтобы укрепить свои позиции на рынке: Bonnier забрало себе импринт WSOY, а Sonoma получило взамен Bonnier Education. В 2012 году французский холдинг Madrigall купил итальянское издательство Flammarion и объединил его с французским издательством Gallimard. Возникшее в результате этого слияние издательство занимает третье место на французском рынке издателей. В Германии Ganske Group купила у автомобильного клуба ADAC издательство, публикующее туристические справочники. В то же время «в Центральной и Южной Европе реализуется совершенно иной сценарий», вызванный сравнительно небольшим размером рынков в этих странах.
Диаграмма: динамика выручки топ-10 издательских групп с 2010 по 2013 годы
России эксперт посвятил отдельную секцию в главе «БРИК: Обзор и анализ тенденций». В отличие от Бразилии, которая «в последнее время стала чрезвычайно интересным рынком для всех глобальных игроков в книжном бизнесе», Россия «находится в более сложном положении». «Издательский сектор в России достиг своего пика в 2008 году при объеме продаж в $3 миллиарда. С тех пор объемы снижаются. В 2013 году объем продаж составлял лишь чуть более $2,3 миллиардов». При этом Вишенбарт отмечает как любопытный тот факт, что «плачевная рыночная динамика почти не повлияла на продукцию: в 2013 году было издано 120.512 книг, в то время как в 2008 — 127.000». В целом «цифры и анализ дают надежду на свет в конце туннеля», считает эксперт, и цитирует журнал Russian Literature Online, который утверждает, что «падение книжного рынка в России прекратилось». В комментарии для отчета Вишенбарта главный редактор журнала, проживающая в Великобритании Ольга Ро, заявила, что «экономический спад в России влияет на книжный бизнес. За первый квартал 2014 года уровень прожиточного минимума в России вырос на 5,1%. Падение читательской активности и тенденция монополизации, доминировавшие на рынке в течение последних четырех лет, привели к вымыванию издателей среднего размера». По словам Ольги Ро, «решение Министерства образования исключить около трети учебников из школьной программы нанесло серьезный удар по ряду издателей учебной литературы… следует ожидать еще большего уменьшения количества учебников в 2015 году». Рюдигер Вишенбарт в качестве примера влияния экономического спада на книжный бизнес приводит банкротство книготорговой сети «Топ-книга» и ООО «Издательство АСТ». В то же время позитивной тенденцией автор считает рост легальных покупок электронных книг «несмотря на пиратство».
В главе «Спад продаж печатной продукции в Европе и Северной Америке, рост электронных продаж» Вишенбарт напоминает о том, что согласно данным BookStat, продажи книг в США в 2013 году не выросли. В Европе продажи падают уже несколько лет из-за рецессии 2008-2009 годов, особенно это отражается на Испании. Страны со стабильной экономикой также не избежали падения продаж: в Швеции в 2012 году продажи упали на 12%. В 2014 году неожиданный удар по книжной отрасли нанес пересмотр налогового законодательства, который «выставил издателям чеки на миллионы евро». Среди причин, приводящих к спаду продаж, эксперт упоминает все большую конкуренцию со стороны других форматов и источников, таких как сайты или онлайн-стриминг (от игр и фильмов до музыки).
В главе «Сравнение удельного веса электронных книг» Рюдигер Вишенбарт отмечает, что е-книги играют сравнительно важную роль лишь на нескольких рынках. Среди них — США, Великобритания и, в последнее время, Германия. Среди тенденций на рынке электронных книг — то, что они стали приносить прибыль «как минимум крупнейшим международным издательским группам, таким как Hachette, HarperCollins, Macmillan и Simon&Schuster». Однако «по техническим и статистическим причинам намного сложнее сравнить удельный вес электронных книг в книжном рынке отдельных стран». В первую очередь, в связи с тем, что «не существует единого определения того, что считать доходом от продажи электронной книги». Проблема становится все более серьезной с ростом популярности «нетрадиционных бизнес-моделей, таких как платформы электронной подписки (которые часто называют Spotify или Netflix для книг), а также с ростом количества сообществ для чтения, аренды или самопубликации е-книг». Тем не менее, автор пытается оценить удельный вес е-книг в рынках США, Великобритании и стран континентальной Европы. В США доля электронных книг составила 21% от всей литературы общего назначения, в Великобритании — 15% от всей литературы, в Германии — 3,9% от литературы общего назначения.
В заключительной главе «Выводы» Рюдигер Вишенбарт заявляет, что «трансформация издательского бизнеса вызвана рядом движущих сил, главные из которых — дигитализация и глобализация». В то же время можно наблюдать «значительные региональные различия». Наличие или отсутствие крупных глобальных игроков (таких как Amazon или Apple) оказывает «значительное влияние на конкурентоспособность местных или региональных игроков». Экономический рост «является хорошим стимулом для издателей, которые готовы удовлетворять запросы растущего среднего класса». Это «в первую очередь касается Китая и Индии», но также, «несмотря на некоторое замедление роста, — Бразилии». В России же «читатели и покупатели книг с трудом пытаются выжить». Продажи печатных книг «падают почти везде, но лишь на некоторых рынках можно надеяться на компенсацию этих потерь за счет выручки от продажи электронных книг». Что еще более важно, «становится все менее возможным рассматривать чтение и издание книг как отдельный сектор культуры, не связанный с сопутствующим медиа-контентом и соседними секторами, такими как музыка, видео или книги, или же каналами распространения, такими как электронная подписка». В результате цифровой контент становится не глобальной «уравниловкой» и угрозой традиционной культурой, а «все более фрагментированным и сложным». «Представленные в данном отчете движущие силы меняют и заново определяют каждый элемент цепочки начисления прибыли, которая соединяет авторов, издателей и продавцов с читателями. Это не проекция будущего, а свершившийся факт», — завершает свой отчет Рюдигер Вишенбарт.
