Хотят ли русские власти?

Лидия Сычева. Русь в ожидании варягов. Статьи о культуре. СПб., Алетейя, 2012.

Поставленный в заглавии вопрос (читатель столкнётся с ним еще в авторском предисловии) рано или поздно возникнет перед мысленным взором читателя книги Лидии Сычевой [2] «Русь в ожидании варягов». Читатель, знакомый с высокой философской культурой, может поставить вопрос иначе: «Есть ли у русских воля к власти и воля к воле?» Впрочем, автором он столь явственно не ставится. Да и книга-то не по метафизике, в ней нет соответствующих философии категорий и понятий. Книга написана, можно сказать, простым языком (без метафизических мудрствований), а речь в ней идет о нашей жизни во всем ее многообразии.

Вот, например, возьмем очерк «Путь к Босфору». Здесь автор просто описывает свою поездку в Турцию. А поездка начинается с заурядного разговора с московским таксистом (кстати, из Самарканда родом – потомком тех самых огузов, от которых происходят и современные турки, которые к XV веку заселили нынешнюю территорию Турции, Малую Азию, до того принадлежавшую империи ромеев, от которых в свою очередь мы, великороссы, ведём свой счёт времени – от Второго Рима; такая вот символическая встреча произошла в такси перед полетом в Турцию). И вот в разговоре с этим таксистом – разговоре, развивавшемся в ходе гонки по улицам и проспектам Третьего Рима – вдруг возникает характерное разночтение всемирной истории. Своему пассажиру-писателю самаркандский водитель-москвич говорит:

– Хорошая страна туркам досталась.

– «Досталась» – это слишком сильно сказано, – замечаю я, – турки вообще-то эту страну завоевали. Они же на чужой земле живут. (Это уже ему Лидия Сычева отвечает.)

Причем, в интонациях Лидии Сычевой чувствуется подтекст: это турки, как и англичане, на всё готовое пришли: англичанам дороги, крепости и города Британии построили римляне, а вся инфраструктура, доставшаяся туркам – от тех же римлян, только Восточной Римской империи. А нам, русским, пришлось не по готовым римским дорогам пространства бескрайние да северные осваивать, а пустыни превращать в нивы. Вот нам-то, действительно, страна досталась…

Впрочем, ничего этого Лидия Сычева не пишет, это все в голове читателя выстраивается, коннотация.

А в том разговоре каждый из собеседников просто увидел прошлое в свете своего национального видения истории. И это не хорошо и не плохо, это так нормальные люди реально видят прошлое своих народов. Надо сказать, что в творчестве Лидии Сычевой постоянно присутствует определённая мировоззренческая позиция – русский национальный взгляд на все и вся… даже на русский национализм. Вот, гляньте: «Русские националисты в чистом виде никогда у русского народа не пользовались большой популярностью именно в силу того, что намекали: задача русских – взять власть в свои руки. Это всегда вызывало внутреннее раздражение: власть у народа ассоциировалась с дополнительными обязанностями, а не с внезапно свалившимися возможностями».

Вообще Лидия Сычева постоянно возвращается к национальному восприятию любой темы, постоянно возвращается и к теме власти, разумеется, опять-таки не в философском аспекте, а в самом что ни на есть практическом. Посмотрите, какую ретроспективу власти она изобразила:

«Одна власть полицию отменяет, вводит милицию. Другая власть отменяет милицию, вводит полицию.

Одна власть отменяет названия дней недели, другая власть отменяет часовые пояса.

Одна власть отменяет Бога, Рождественские ёлки, разрушает храмы. Другая власть «возвращает» Бога, ёлки, но закрывает школы, клубы («оптимизация»), выбрасывает на улицу учителей.

Одна власть переименовывает улицы, города, называя их собственными именами. Другая власть отменяет эти переименования, возвращает старые названия, но при этом многие города, посёлки и деревни вообще исчезают с карты страны как депрессивные и неперспективные.

…Всякая власть у нас в стране страдает близорукостью и неадекватностью. Ей (власти) всё кажется, что раз у неё в руках власть, значит – она самая лучшая и единственно верная.

Это заблуждение».

Заметьте, что Лидия Сычёва не пытается логически опровергать взгляд власти на самою себя, а ограничивается краткой констатацией: «Это заблуждение». А и правда, что лишние слова городить, если согласно национальному видению окружающего мира истина очевидна. Это только интеллигенция получает представление о мире исключительно из мудрёных книжек, и ей надо доказывать истинность того или иного воззрения. Тут же воззрение истинно априори, потому что оно восходит из русского национального восприятия.

А вот в другом очерке («В небе над Иорданией») Лидия Сычева описывает жизнь арабской страны, но читатель невольно слышит иное: как автор на нас примеряет местное взаимоотношение власти с народа – монархии с иорданскими арабами.

Или взять для примера очерк «Спор евреев со славянами в селе Большое Болдино», в котором автор рассказывает о том, как в одну «болдинсую осень» прямо на ее глазах и строго по Бодрийяру началось «исчезновение реальности». Вернуться обратно в реальность помог обелиск павшим в войну русским людям. Из них могли бы выйти учителя русского языка, филологи, писатели. Но они погибли на войне, Родину защищая, а их места в президиуме сегодня заняли совсем иные персонажи…

…их мамы и папы, деды и бабки в войну не воевали, а отсиживались в глубоком тылу, чтобы в мемуарах, экранизируемых нынешним телевидением, даже не упомянуть ни разу о том, что миллионы (!) и миллионы русских людей в то же время погибали за Родину. Впрочем, последний тезис уже не из названного очерка, а сам собой в голове читателя образуется.

Читать книгу можно фронтально, можно и выборочно. Но вот некоторые статьи, вошедшие в неё, читатель откроет непременно. К ним явно относится «Родион Ходорковский и Порфирий Путин, или Достоевский forever». И опять, и снова мысли возвращаются к заданной в авторском предисловии идее: есть ли у русских воля к власти? Или вновь нам выбор предстоит между злым и добрым следователем варягом?

Читая один из очерков книги, я поймал себя на такой мысли: Лидия Сычева охватывает чрезвычайно широкий круг тем, но при этом в каждой теме она остается необычайно адекватным наблюдателем. Поясню: в отечественной публицистике мне слишком часто попадаются тексты, авторы которых обладают не только бескрайней тематической широтой, а просто-таки всеядны. Пишет такой автор, например, об атомной энергии для детей, не обладая при том настоящими знаниями ни в педагогике и детской психологии, ни в ядерной физике. И получается у него чушь…

С Лидией Сычевой совсем иначе: если она и коснется где-то, например, квантовой физики, сравнивая её с ньютоновской механикой, то сделает это удивительным образом, оставаясь в пределах своей компетенции, не доходя до дилетантизма и даже не приближаясь к его грани. А такое не каждому пишущему дано – пройти по невидимой грани, не переступив. Получается и широко, и без профанации.

Однако остаться в пределах писательской компетенции – это задача-минимум для всякого честного публициста. Многие нынешние «властители дум» в своих письменных обращениях к миллионам невольно уходят от истины в дебри, проваливаются в «волчьи ямы» на пути к читательскому вниманию. Часто это происходит без умысла обмануть читателя. Публицист сам становится жертвой подмены смыслов. А сегодня подмена смыслов происходит не только в культурном слое, как прежде, но и на уровне цивилизационном. Если в средневековье мир воспринимался через цифру, букву и ноту (исчисляли церковные праздники, читали Священное писание, пели псалмы в храме), то сейчас происходит глобальная подмена цивилизации слова цивилизацией цифры…

Зарисовки на эту тему вы также найдёте в книге.

В условиях подмены цивилизации слова цивилизацией цифры так называемые «успешные» писатели, уже понимая или, скорее, на интуитивном уровне чуя приближение гибельного сдвига, превращают своё писательство в откровенный стёб, в мелкое хулиганство (всё равно же в тартарары мир катится!). Они уже не властители дум и не пытаются к себе такую роль примерить. Они становятся шутами гороховыми, и не столько читателя развлекают своим постмодернистским скоморошеством, сколько тешат узкую тусовку своих собутыльников и себя любимых.

Тем более рельефно на этом фоне видны писатели, так сказать, в традиционном смысле этого слова, как благородные рыцари выделялись на фоне торгашей в период первоначального накопления капитала. Об этих рыцарях вы прочитаете в очерках «О Викторе Бокове, грустном поэте», «Наш современник доктор Чехов», «Сергей Есенин и современность», «Три женских имени в русской литературе», «Время Бояна» и др.

Подзаголовок книги: «Статьи о культуре». Казалось бы, какой в сборнике статей может быть общий сюжет, какая может быть единая тема? А на самом деле есть – и сюжет, и тема. Личность автора книги до такой степени едина и гармонична, что написанные Лидией тексты все равно подчиняются одному жизненному сюжету и единой теме, определённой судьбой. Эта судьба в некотором роде составляет контраст судьбам молодых раскрученных писателей, имена которых на слуху. Не стану тут называть имена. Читатель и сам не дурак, поймет. Для сравнения (все-таки этот литературоведческий прием соблазнителен – сравнить Иосифа Бродского с Александром Пушкиным) скажу лишь об общих характерных чертах так называемых «успешных» писателей. Это обычно люди нерешительные даже тогда, когда в ходе интервью вещают самым что ни на есть решительным тоном некую дежурную «истину». Причем, – и это весьма характерная черта современных «властителей дум» – в интервью либеральному изданию или телеканалу такой сверхновый писатель будет стоять на твердых либеральных убеждениях. А в интервью патриотическому интернет-ресурсу он может вдруг оказаться… «русским националистом» и православно-воцерковленным к тому ж. Он всегда готов поддержать товарища по цеху, попавшего в беду, правда, по большей части на словах, но без подтверждения слов делами. И я рисую перед вами не какой-то конкретный портрет конкретного современного писателя, журналиста, редактора чего-то там, а типаж, слишком широко распространенный, увы, в среде остаточных сочинителей.

Почему я тут о них, подложных «властителях дум», столь подробно пишу? Да потому, что именно фигура Лидии Сычевой делает этот коллективный портрет особенно рельефным. Ведь у нее слово не расходится с делом. Она, как реальный живой человек, может сомневаться и колебаться, но у нее есть прочный фундамент воззрений, фундамент, который не колеблется (из-за очередного решения «партии и правительства» или из-за прекращения финансирования из некоего фонда того или иного издания, как часто бывает в современной редакторской жизни).

Короче говоря, если сегодня типичный «раскрученный» писатель – это всего лишь смутный автономный психологический комплекс, который сам про себя не все знает и понимает, то Лидия Сычева – личность. Личность в полном смысле слова.

Вот написал я – используя прием сопоставления типологически разных писателей между собой – про личность и тут вдруг подумалось мне: а ведь, пожалуй, мои слова вызовут приступ ярости и ненависти у того слитого в «мыслящем океане» скопища автономных психических комплексов, считающих себя лучшими писателями современности. Ну что ж, во всяком случае, я писал не для них.

Взявшись за эту рецензию на книгу «Русь в ожидании варягов», я постепенно пришел к пониманию главного ее феномена: здесь я могу написать больше слов, чем в самой книге, потому что мысли и чувства, которые она порождает, в меньший объем можно уместить лишь при условии, если обладаешь писательским талантом Лидии Сычевой. Посему я умолкаю и отсылаю читателя к первоисточнику.

Вячеслав Румянцев

Спасибо толстому вэб-журналу "Перемены" [3].