Возвращение «Гилеи»

― Наверное, можно, поздравить вас с этим событием: после многолетней добровольной ссылки, когда "Гилея" находилась в здании Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН, вы возвращаетесь [2] в большой мир?

― Если переезд в центр Москвы можно так называть, то, пожалуй, да. Правда, пока мы заняты текущей работой по подготовке магазина к открытию, а поздравления будем принимать после 5 июля, когда сюда придут люди. Думаю, что на новом месте нас ждет довольно много перемен. Главная из них состоит в том, что мы изменили формат магазина. Я всегда рассматривал его как культурный проект, "Гилея" с самого начала своего существования претендовала на то, чтобы быть чем-то большим, чем просто точка розничной торговли книгами.

Магазин впервые открылся на Знаменке в 1992 году. Мы были вторым книжным магазином нового типа, возникшим в тогдашней Москве, после лавки "19 октября". И сегодня остались единственными из тех, кто работал на этом рынке в 90-х. После Знаменки мы были на Большой Садовой. Третьей нашей точкой на карте стал как раз ИНИОН. Семь или восемь лет назад это стало для нас очень хорошим решением: в знаменитой библиотеке института было значительно больше людей, чем теперь, а арендная ставка за помещение была низкой. Уход из ИНИОНа в 2010 году обозначает новый вектор нашего развития.

Сейчас мы находимся в Музее современного искусства, и у нас будет значительно больше книг по культуре и искусству в самом широком смысле слова: альбомов, теории, критики, работ по культурологии и литературоведению. Также мы надеемся представить хорошую подборку художественной литературы, книг по истории и философии, по Востоку. Все это будет основным профилем обновленной "Гилеи". Во многом, разумеется, мы ориентируемся и на местную целевую аудиторию, на посетителей музея, так что особый акцент будет сделан на актуальное искусство, авангард, андеграунд. Тот набор книг, который вы сейчас видите на полках, будет значительно расширен и уточнен, когда проект заработает в полную силу.

Вообще, авангард в искусстве и литературе - это то, с чего мы начинались, то, что всегда было основной нашей темой. Потом в ИНИОНе пришлось корректировать профиль магазина с учетом потребностей покупателей, переориентироваться на различные разделы гуманитарного знания, в частности, социологию, экономику, право. В сжатом виде нынешний формат мы постарались сформулировать в трех ключевых словах, которые есть на нашей новой вывеске: культура, искусство, авангард. Мне такой проект представляется целостным концептуальным решением.

― Существуют ли сегодня в Москве магазины аналогичного профиля?

― На мой взгляд, магазинов в этом сравнительно узком формате сегодня нет. Есть проекты, дружественные нам по занимаемой условной нише, такие как "Фаланстер", "Нина" или "Гараж". Но каждый из них имеет свое лицо. У нас оно другое. Существует известная точка зрения, что маленьких специализированных книжных, рассчитанных на интеллектуальную публику, в Москве очень немного, и что любая новая инициатива пошла бы только на пользу любителям литературы. Я с такой постановкой вопроса в целом согласен: действительно если и есть между ними какая-то конкуренция, то она минимальна, это не борьба за каждого покупателя, кроме того мы все помогаем друг другу.

― Издательство "Гилея", конечно, не будет забыто?

― Разумеется, все книги нашего издательства, которые остались в продаже и которых не так уж и много, будут у нас представлены. Очень надеюсь, что читающая публика сможет по достоинству оценить фигуру замечательного писателя-авангардиста Ильи Зданевича, сочинения которого "Гилея" будет продолжать публиковать. Как когда-то она оценила Введенского.

― "Гилея" в ипостаси издательства прославилась "пиратским" собранием текстов Александра Введенского. Есть ли какие-то новости на этом фронте? Будете ли вы пытаться издать поэта снова?

― Я знаю, что книга Введенского выйдет этим летом в редакции Анны Герасимовой в издательстве "ОГИ". Слава богу, вопрос с авторскими правами был наконец-то урегулирован. Мы обязательно поставим эту книгу на почетное место в магазине. Подготовленное Михаилом Мейлахом и Владимиром Эрлем издание Введенского было одним из первых проектов нашего издательства. А за ним последовало четыре года судебных разбирательств с Владимиром Глоцером, представлявшим интересы наследника и почему-то решившим, что гилейское издание незаконно. Но после выигранных у него судов "Гилее" по прежнему не давали разрешения на новое издание, и все что я мог сделать потом - это участвовать в организации конференции, посвященной Введенскому, которая проходила в Белграде. Мы выпустили сборник материалов этой конференции, где я во вступительной статье объясняю, почему мы этим занимаемся, и что это, по сути, единственная возможность развивать идею издания Введенского дальше.

― Давайте вернемся к магазину. В 90-е годы, которые стали золотым веком интеллектуальной книготорговли в Москве, было несколько маршрутов, по которым можно было совершать пешие прогулки, покупая по дороге книги. Для меня таким была Новокузнецкая улица, от "Ad Marginem" до "Графомана", но были и другие точки на карте. Открываясь на Тверском бульваре, вы предлагаете покупателям и читателям книг неплохую траекторию движения – от вас до "Фаланстера" в переулке неподалеку и обратно…

― В 90-е действительно было много таких маршрутов. Люди переходили из магазина в магазин, делали какие-то книжные открытия. У нас ассортимент, кстати говоря, никогда не совпадал ни с одной из других точек. Сейчас мы, кроме всего прочего, окружены большими книжными, около "Фаланстера" находится "Москва", а за нами на Новом Арбате "Московский дом книги". Надеюсь, прогулки будут приятными.

― Сейчас, впрочем, эта ситуация опосредована существованием Интернета. Люди заранее могут знать, куда и зачем им идти. Что происходит с вашим присутствием в сети?

― У нас есть сайт, который нужно модернизировать, учитывая новый формат и более совершенную организацию торговли в магазине. Это важная задача, и я думаю, что мы займемся ею, как только заработает сам магазин. Разумеется, будет и нас и интересный блог. В той или иной форме мы, вероятно, организуем торговлю книгами онлайн. Речь, конечно, не идет о том, чтобы конкурировать с "Озоном", но занять свое место здесь нам по силам.

― Что планируется делать в рамках "Гилеи" помимо собственно книготорговли?

― В первую очередь, книжные презентации. Мы планируем сотрудничать в этой области с рядом издательств и авторов. В частности "НЛО" выпустило расширенное переиздание "Русского авангарда" Андрея Крусанова, и я думаю, что обсуждение такой книги, например, может получиться достаточно интересным. Хотя все это, конечно, откладывается до осени, а сейчас мы только-только начинаем работать.

Во-вторых, мы ведь находимся в пространстве Московского музея современного искусства, нашего партнера. У них регулярно проходят свои вернисажи, выпускаются каталоги выставок. Думаю, что обязательно выработаются какие-то концепции совместных мероприятий. Здесь мы будем ориентироваться на то, как все это заработает на практике.

― Можно ли сказать, что магазин в новом формате ориентируется не столько на интеллектуалов, сколько на художников?

― Я бы не стал разделять, а тем более противопоставлять эти условные категории. Казимир Малевич и Сергей Курехин, скажем, подлинные интеллектуалы, а Заратустра, Тейяр де Шарден и Джон Зерзан, конечно же, художники. Наша задача в том и состоит, чтобы их совместить в едином пространстве, они вообще друг друга понимают лучше, чем нам может казаться. Для нас речь идет о попытке перейти из чисто научного пространства в более широкое пространство мировой культуры, свободной от предрассудков и насилия над личностью. Это вполне осуществимая попытка, но в ней прагматизм так или иначе уживается с утопией.

― Получается, что речь идет о возвращении "Гилеи" в том виде, как она задумывалась изначально?

― Думаю, да. Сейчас мы гораздо ближе к тому, что замышлялось 18 лет назад, чем те наши реинкарнации, которые существовали в этом временном промежутке.

― Книжный рынок в современной России находится в глубоком кризисе. Какой вы видите здесь свою миссию?

― Действительно, здесь есть, как мне кажется, серьезные трудности. И с изданием, и с дистрибуцией интеллектуальной литературы. Скажем, книги нашего издательства и значительного ряда других даже до Санкт-Петербурга сегодня практически не доезжают, а в российских городах их вообще найти нельзя. Энтузиасты-челноки продолжают развозить их в рюкзаках, как это было и два десятилетия назад. Это очень странная ситуация для капиталистической формы книжной экономики – ведь я знаю, что в подобных книгах есть немалая потребность. Соответственно, и тиражи таких изданий очень невелики.

Была бы моя воля, я бы книжки раздавал бесплатно, но, к сожалению, такой возможности у меня сегодня нет – за них приходится платить. Но когда не будет денег, книги все же останутся, их будут дарить, ими будут обмениваться. Сейчас же мы можем сделать хороший книжный магазин, чем и занимаемся.

― Как вы относитесь к идее о том, что бумажная книга доживает свой век, и скоро все тексты мы будем читать только в электронном виде?

― В последнее время очень много говорят на эту тему. Думаю, что непосредственно традиционной книге, как мы ее знаем, ничто подобное не угрожает. Вспомним, что происходило в музыке. Когда-то джаз был массовой музыкой, даже доминирующей. А затем он не прекратил свое существование, но просто остался одним из музыкальных жанров, может быть, менее распространенным, но многими любимым. Мне кажется, что если учебная книга окончательно перейдет в электронный носитель, то книги, связанные с искусством, book-art, хенд-мейд книги… их ничем не заменить. У нас в магазине, кстати, представлены такие уникальные, малотиражные издания, сделанные художниками вручную или напечатанные с применением особых техник полиграфии. И этот раздел магазина мы будем только расширять.

― То есть если массовый книжный рынок завтра рухнет, то вас это коснется в последнюю очередь?

― Мне кажется, что хорошо изданные, красивые и вкусно пахнущие книги в электронную форму не перевести. Удовольствие полистать свежеотпечатанный альбом или посидеть с томиком стихов на скамейке все равно не отменить любыми другими носителями информации и Интернетом.

― Как вы как издатель относитесь к тому, что ваши книги попадают в Интернет? Судебных исков не подаете?

― Совершенно нормально отношусь, быстро оправляясь от легкой досады. Когда я издаю книги, я рассчитываю на то, что те идеи, которые там заложены, будут распространяться. Даже если они попадают в сеть без моего ведома, то я все равно дал этому импульс, и меня это радует. Разве можно подавать иски на тех, кто помогает распространять идеи? Это не мешает напрямую судьбе бумажных книг, и даже если продажи немного падают, я не вижу тут беды. Для меня книгоиздание – не бизнес. С самого начала это было желанием осуществить свои творческие интересы. Я издавал то, что мне нравится или представляется полезным, так что получается, что это можно назвать художественным процессом или научной работой.

― Политическое измерение у проекта "Гилея" отсутствует?

― Я бы так не сказал. Любой культурно-философский проект все же имеет политическое измерение, и наш не является исключением. Мы всегда были ориентированы на русский авангард, а также западные новаторские течения в культуре, такие как дадаизм, сюрреализм, ситуационизм, которые, в свою очередь, близки к анархизму – но отнюдь не в распространенном его сектантском понимании. Любое искреннее искусство, как и ориентированная на утопию социальная практика – это низвержение догматов, выход за рамки иерархических связей. Поэтому чисто политических, в смысле конъюнктурных, партийных или сектантских книг вы у нас почти не найдете, разве что уже перешедшими в разряд литературных памятников. Приходите к нам, сами все увидите.

Беседовал Кирилл Мартынов

Источник: Liberty.Ru [3]