Игорь Гришин: «Наши книги готовы к употреблению читателем»

grishin.jpg [1]

Издательство «Готовая книга» считает своей задачей выпуск необычных книг для необычных людей. Например – история Великой Отечественной войны в виде словаря, одновременно и юмористического, и очень серьёзного. В гостях у «Литературной газеты» — основатель издательства Игорь Гришин.

– Кто ваши читатели, кому можно адресовать в наше отнюдь не всегда ценящее книгу время издания заведомо нестандартные?

– Поскольку мы ставим своей целью познакомить читателей с книгами, не похожими на те, к которым все привыкли, то легко догадаться, что они рассчитаны на эстетов и любителей неординарного. Мы не выпускаем компиляций, пересказов и перепевов. Наши книги рассказывают только о том, что мы знаем. Досконально. Достоверно. Древние традиции Востока переплетаются с современными идеями, афоризмами и насыщенной метафизической прозой. Наш читатель выбирает то, что ему нужно. При этом наше название, «Готовая книга», означает, что каждая из вышедших книг полностью готова. Готова к употреблению читателем…

– Но такой подход к делу предполагает и особые принципы работы с авторами. Это действительно так?

– Мы стремимся работать с произведениями, в которых готово всё: от названия до последней точки. Ещё лучше, если готовое произведение будет в хорошем смысле «вылежавшимся», потому что сегодня вам кажется, что его можно издавать, через два месяца вы на него посмотрите другими глазами, а через год подумаете: «Ну не издалось, и к лучшему». Мы ждём от автора не только готового текста в формате Word, а качественного вычитанного текста. Если автору тяжело и неинтересно вычитывать свой текст, то почему читатель должен его покупать и читать? А книга – это не только текст. Автор должен представлять свою книгу и на полке книжного магазина, и в руках читателя. Если он видит её только в виде файла на рабочем столе, то, с нашей точки зрения, эта книга не готова. Это не означает, конечно, что мы от автора требуем быть дизайнером и верстальщиком собственных книг… Но оформлению придаём большое значение. Книга вовсе не обязана блестеть золотом переплёта и глянцем страниц, но она должна быть такой, чтобы археологи далёкого будущего, обнаружив её, могли ясно представить себе некую часть нашего сегодняшнего мира.

– Многие ваши книги связаны с игрой Го. Она не слишком хорошо известна, как говорится, широким массам, хотя в своё время ей уделялось внимание на страницах журнала «Наука и жизнь». А что смогли сказать об этом вы?

– Во-первых, книги по игре Го в нашей стране раньше не издавались. А информация о Го подавалась с точки зрения настольной игры. Мы же выпустили сразу несколько книг по Го как игре, как философии и как древней практике. Это «Сборник анекдотов Мастера Го», «Русский Учитель японского Го», новелла «Мастер Го», «Правила игры Го»… Этой серией книг мы наконец смогли показать отечественному читателю Го как многогранное явление индоевропейской цивилизации. И получили массу откликов, отзывов и новых читателей. Эти книги не были ни переводом восточных авторов, ни кратким пересказом их книг. Готовится книга «Клуб любителей Го». Это роман-путешествие между Россией и Японией, между нашим временем и палеозоем, между молодыми девушками и пожилыми юношами, между экстремальными путешествиями и мирной жизнью обывателей…

– В ваших книгах о Го упоминается легенда о древней русской игре «Золотые тавлеи». Расскажете об этом?

– Скорее всего, вы имеете в виду «Русский Учитель японского Го». Мы действительно дали много новой информации в разделе истории Го. Но понимаете, Золотые тавлеи – одна из самых таинственных страниц нашей истории. Слово «тавлеи» – производное от латинского «табула», она же таблица, она же игровая доска. В исторических описаниях не сохранилось ни правил этой игры, ни сколь бы то ни было вразумительного описания игрового набора.

– На последней книжной выставке non/fiction вашему издательству был вручён диплом лауреата конкурса «Искусство книги. Традиции и поиск» АСКИ за успехи в художественном оформлении и полиграфическом исполнении издания. Какая книга принесла вам этот успех?

– Это книга «Советско-германский военный словарь», выпущенная на бумаге времён войны и в стилистике, принятой в те годы. Я люблю издания того времени, без ума от используемых в то время шрифтов и коллекционировал бы издания 1941–1945 годов, если бы в моей библиотеке было ещё немного места.

Вряд ли я открою вам секрет, если скажу, что отзывов никогда не приходит много. Но когда ветеран Великой Отечественной просит на один день «Советско-германский военный словарь», а прочитав эту книгу, приезжает в гости, чтобы встретиться с автором и «научиться играть в Го», то один такой отзыв стоит многого.

Одним из самых приятных для меня стал отзыв человека из Автономной Республики Крым, который написал, что после «Мастера Го» он стал видеть более красочные сны. «Мастер Го» – трансформирующая проза, в которую читатель погружается с головой. В романе описаны необычные приключения преуспевающего столичного жителя, прикоснувшегося к древней традиции Го. Жил модный столичный житель, рассекающий самый сложный город в истории цивилизации на дорогом авто, и повстречался ему Учитель того самого Го, которое оказалось квинтэссенцией древних знаний. Го оказалось здесь сродни гессевской «Игре в бисер», трансформируя игроков и их отношения. Учитель в «Мастере Го» – это тот, кто отвечает за целостность знания. В издании есть и концептуальные рисунки, отражающие состояния сознания и восприятия.

– Почему такой разброс в жанрах книг – история, художественная литература, притчи, анекдоты… или всё-таки они логически взаимосвязаны?

– У нас нет задачи захватить какой-то жанр или направление и удерживать его. Как я говорил, мы идём за автором. Поскольку к автору у «Готовой книги» высокие требования и наш автор в каком-то смысле является не человеком, а сверхчеловеком, то и книги, которые мы выпускаем, можно уподобить, скорее, коротким привалам во время охоты. Да, мы охотимся. Мы идём по следу. По какому-то, если угодно, безумно сложному и безумно запутанному следу. И нас интересует именно тот волшебный зверь, который проторил этот след.

Беседовал Алекс Громов, источник: «Литературная газета» [2]