«Идентичность» — сложный и многоплановый роман: это одновременно семейный эпос и повествование о двухтысячелетних странствиях еврейского народа (галуте), о его истории и традициях, о жизни евреев в России, о государственном антисемитизме в СССР, об ассимиляции и о возрождении национального самосознания после Шестидневной войны. Одновременно это роман о советской и российской жизни, о раздвоении сознания галутных евреев, о борьбе с тоталитарной системой за право на выезд, о демократическом движении в России, о диссидентах и «узниках Сиона», о героической борьбе за своё государство.
Наконец, это роман о тысячелетнем русско-еврейском взаимодействии, о древней Хазарии и древней Руси, о том, почему самосознание «малого народа» отличается от самосознания «большого народа».
«Идентичность» — очень серьезный роман, заслуживающий широкого обсуждения; мне бы не хотелось только одного: гробового молчания вокруг него, что очень часто случается в современной литературе. Литература — это зеркало общества и хотелось бы, чтобы общество, читатели, хотя бы иногда смотрелись в него«, — поделился на презентации романа в ЦДЛ Леонид Подольский.
«Среди прозаиков постсоветской волны Леонид Подольский выделяется масштабностью кругозора и смелостью в постановке вопросов, на которые нет быстрых ответов. Что произошло и что происходит с Россией? Почему это с нами происходит? Со всеми нами и с отдельным человеком?
Упор Подольский делает на том, что со всеми нами. Последовательная программа воссоздать портрет общества. Понять социальную суть и логику. И через социальную картину общества — понять нынешнего человека. ...Почти невозможное сочетание: трагический эпос и боль о России сочетаются у Подольского с лёгкостью, почти прозрачностью языка, а иронический, скорее даже саркастический взгляд — с надеждой.
Леонид Подольский написал роман эпический, исторический, лирический, романтический, психологический, с видимыми элементами магического реализма, но еще и ... научный. Автора явно манят бездонные лакуны истории: древняя Русь, древняя Хазария, проблемы русско-еврейского взаимодействия с древнейших времен, наконец, проблемы этногенеза. Леонид Подольский чувствует себя в истории, как рыба в воде, настолько, что даже бросает виртуальную перчатку Льву Гумилеву. Впрочем, здесь не очень ясно — и у Подольского, и у Гумилева, — где научные концепции переходят в интеллектуальную игру, а где, наоборот, интеллектуальная игра — в научные концепции.
Перед нами — живописное полотно, сотканное, как ковер, из множества судеб и ярких эпизодов. „Идентичность“ — это роман-правда, роман-исповедь, где некогда запретные слова неожиданно обретают магический смысл», — высказывается о писателе литературный критик Лев Аннинский.
Писатель и литературный критик Елена Сафронова предлагает для романа «Идентичность» определение жанра — «публицистический роман», так как книга Леонида Подольского «продолжает традиции социально значимой, социально ориентированной русской прозы и поэзии», а главным её героем в конечном счёте «является многострадальный еврейский народ».
«Леонид Подольский ничего не утверждает — он предполагает. Дело читателя, верить ли ему. Но в этой дискуссионности проявляется схожесть книги с публицистическим трактатом. А также — в эмоциональности описаний тяжёлой борьбы Вишневецкого [главного героя повествования] с самим собой. Кстати, Вишневецкий в книге носит то же имя-отчество, что в жизни прозаик Леонид Григорьевич Подольский, и вряд ли это случайность. Взгляд героя на советское и перестроечное прошлое субъективен, и Подольский не скрывает, напротив, подчёркивает эту субъективность».
«Идентичность — это, в большой степени, роман сознания. Для меня важно не только и даже не столько, что происходит, не сюжет, но в первую очередь — мысли моих героев. Я сам все время думаю, я живу не столько внешней, вещной, сколько внутренней жизнью, и то же происходит с моим главным героем. Тем более в несвободное время, в несвободной стране, когда нельзя было запретить только невысказанную, тайную мысль. Это была особая форма существования, сопротивления.
И еще: я вписываю происходящее, конкретный сюжет, в историю, литературное действие и история пересекаются, сливаются, становятся неразрывными, оттого у меня вообще часто, а в романе „Идентичность“ особенно, очень много исторических лиц. Я пишу невыдуманное. Мои герои погружены в гущу социальной, политической жизни», — из вступительной речи Леонида Подольского.
«Роман о простом советском человеке, который со временем становится противником, пусть и не очень активным, тогдашней власти; его советскость постепенно вытесняется „еврейскостью“. В итоге в девяностые годы герой книги, Леонид Вишневецкий, уезжает на ту родину, которая десятилетия звала его, — в Израиль...
Формально это частная история Леонида. Но попутно автор дает столько отсылок к недавней и древней истории, что вполне можно согласиться с автором предисловия Львом Аннинским, называющим „Идентичность“ романом в том числе и „научным“.
...Вопрос об идентичности советских евреев, для подавляющего большинства которых сейчас русский язык является единственным родным, — сложный и деликатный вопрос. И роман „Идентичность“ — полезная книга, заставляющая думать, спорить», — Роман Сенчин.
Приобрести книгу можно в магазинах ОЗОН, Читай-Город, Библио-Глобус, Литрес, Book-Питер и других.
Авторский сайт Леонида Подольского: http://l-podolskiy.ru/ [2]
Ссылки:
[1] http://pro-books.ru/sites/default/files/_картинка.jpg
[2] http://l-podolskiy.ru/
